JackF / iStock
Я крикнул.
И как только я начал, я не мог остановиться. Мой голос разлетелся, как пули, по всей комнате. Я сработал, и этот курок был горячим. Обычно такой размеренный и осторожный с моими словами, я находил, что это освобождает просто позволить меху летать.
Потерянный в моем горячем освобождении, я никогда не фокусировался на твоем лице. Мой гнев размыл края, скрывая боль и удивление. То есть пока я не остановился и не перевел дух.
Я увидел всю силу моего нападения и чрезмерной реакции, отраженную в твоих покрасневших щеках и широко раскрытых глазах. В этот момент все чванство твоих 17 лет рассеялось.
«Просто перестань кричать», – умолял ты. «Я сделаю все, если ты перестанешь кричать».
Твои слова ошеломили меня, и я сразу же рухнул на твою кровать – побежденный, раскаявшийся и без боеприпасов, чтобы защитить мою ослабленную позицию. Но я все равно попытался объяснить.
Я знаю, вы думаете, что это смешно, что я пришел в ярость, потому что ваши сумки, одежда и обувь засоряют каждую комнату, несмотря на многочисленные просьбы забрать их. Я знаю, что вы видите это как грубую иррациональную реакцию на нормальную ситуацию, поэтому я уверен, что я делаю горы из кротов повседневной жизни.
То, что вы не знаете, что я кричал, потому что я напуган. Воды родительского страха уходят глубоко, и тяжесть подростковых лет уводит нас далеко от безопасности нашей эмоциональной береговой линии. Мы обдумываем каждый ход, уверены, что мы сядем на мель в наших усилиях, чтобы наметить ваш курс.
Я знаю, что ставки высоки каждый раз, когда ты выходишь за дверь. Прошли те дни, когда мы беспокоились о приучении к горшку и развитии мелкой моторики, которая в то время казалась настолько подавляющей. Находясь на грани взрослости и желая попрощаться с детством, вы принимаете решения без меня каждый день. Вы ориентируетесь на мелкие и большие вещи – ведете себя ответственно, в социальных ситуациях с наркотиками и алкоголем, поступаете в колледж, на работу и в учебу.
Когда вы выходите из дома, в вашем шаге весна, наполненная свободой. Но с другой стороны этой двери я прислоняюсь к дереву, хватаясь за мёртвый болт, и при этом я не хочу открывать его и перезвонить в безопасное место внутри наших стен.
Я слишком хорошо помню плохой выбор, который я сделал в подростковом возрасте. Некоторые были несущественными, а другие могли иметь серьезные последствия. Поскольку мы были не так осведомлены, как ваше поколение, наше чувство славного бессмертия заставило нас погрузиться туда, где мы должны были пробраться. Сегодня многие мои коллеги говорят о том, что нам повезло, что мы живы.
И я хочу, чтобы ты жил. Чтобы подняться и упасть. Чтобы причинить боль и чувствовать себя таким сырым, вы будете бороться, чтобы остановить кровотечение. Чтобы узнать, что и кто укрепляет вашу душу. Взрослеть, но никогда не теряй способность смеяться над собой. Я хочу все это для вас. И все же реальность того, что ты ускользал, чтобы достичь этого, утопает меня несколько дней.
Как сегодня.
Я запаниковал, потрепал и цеплялся за гнев, словно спасатель жизни. Я кричал, потому что плотина страха широко распахнулась, и обломки поднялись на поверхность, потому что я слишком много знаю о жизненном пути. Я кричал, потому что я помню твой первый день в детском саду и как ты не решался выпустить мою руку. К сожалению, я знаю, что время – соблазнитель, соблазняющий нас мечтами о вечности и высмеивающий наши протесты, когда она продвигается без нашего согласия.
Видишь ли, сынок, это никогда не было сегодня. речь шла обо всей неопределенности завтрашнего дня.
